Ирина Сивоброва: "ТОР надо создавать на территориях, у которых помимо реальных проблем развития, есть нереализованный потенциал"

Напомним, Корпорация развития Архангельской области совместно с региональным министерством экономического развития запустили отбор резидентов для «территории опережающего социально-экономического развития» (ТОЭСР), которая должна появиться в ближайшее время в Онеге.

Вот что думает по поводу создания ТОР в Архангельской области Ирина Сивоброва, доцент кафедры государственного и муниципального управления ВШЭиУ САФУ, руководитель Арктического РИАЦ РИСИ:

- Ирина Анатольевна, сегодня у общественности есть мнение, что ТОР надо создавать на успешных территориях. Однако Правительство России считает наоборот. В нашей области ТОР создается в Онеге. Поясните, пожалуйста, что такое ТОР и почему выбор пал именно на Онегу?

- Территория опережающего развития (ТОР) – это, прежде всего, специальный инструмент развития территории, уменьшенный аналог особой экономической зоны, создаваемой в пределах муниципального образования с определенными льготными условиями для ведения бизнеса – налоговыми, административными, таможенными. Основная цель – привлечь инвестиции, повысить качество жизни населения и ускоренно (т.е. опережающими темпами) развить экономику. Этот инструмент не единственный и используется Правительством наряду с другими, поэтому, следует четко определить, для какой территории, какой инструмент предпочтителен, какую проблему он конкретно решает.

Особые экономические зоны создавались для реализации экспортного потенциала территории, развитие ТОР на Дальнем Востоке должно было решить проблему оттока населения. Какую проблему решает создание ТОР в Архангельской области? Власти считают – проблему развития моногородов. Заметьте, этот инструмент не прямая поддержка, а создание специальных режимов. Примером прямой поддержки моногородов сегодня является активно обсуждаемая программа ВЭБ «5 шагов по благоустройству», в которую активно включаются все моногорода.

ТОР надо создавать на территориях, у которых помимо реальных проблем развития, есть нереализованный потенциал. Онега обладает ресурсным потенциалом в сфере лесопереработки, туризма, производства альтернативных энергоресурсов, рыбной промышленности. Но для реализации имеющегося потенциала, во-первых, нужен обоснованный комплексный инвестиционный план, а во-вторых, что не менее, а может и более важно, это востребованность на рынке. И тогда обостряются инфраструктурные проблемы Онеги, ее транспортная доступность, но по постановлению Правительства РФ, касающегося создания ТОР в монопрофильных муниципальных образованиях, предусмотрено субсидирование расходов на создание всей технологической инфраструктуры Фондом развития моногородов, созданного при ВЭБ – это касается не только дорог, но и тепло-, и газоснабжения. Это тоже должно найти отражение в комплексном инвестиционном плане.

Знаю, что в предпринимательской среде существуют сомнения относительно успешности ТОР в Онеге, активно обсуждаются другие территории для применения этого инструмента, например, Вельск. И, наверное, это возможно, в определенной перспективе, но сегодня ТОР рассматривают как инструмент развития моногородов, в первую очередь, которым Вельск не является.

Выбор той или иной стратегии развития моногородов Архангельской области должен определяться оценкой текущей ситуации и определением перспектив развития на основе экономического инструментария. Стратегия развития Новодвинска вполне может развиваться в соответствии с принципами получения агломерационных эффектов. А среди мер федеральной поддержки моногородам должны быть выделены меры по содействию формирования агломерации, Фонд развития моногородов мог бы сделать акцент на агломерационных проектах, в частности проектах, ориентированных на повышение транспортной доступности. Основной инструмент развития, используемый Северодвинском – развитие судостроительного кластера, т.е. оптимального сочетания оборонного госзаказа с возможностями, открываемыми гражданскими проектами освоения арктического шельфа и принципиально новыми видами оборудования для энергетики.

Если обратиться к опыту других муниципальных образований, в которых ТОР уже создан, то набора лучших практик мы не найдем, их еще никто не продемонстрировал. Возможно, это возникает отчасти и потому, что при создании ТОР возникает системное противоречие: льготы для инвестора оборачиваются выпадающими доходами для бюджета муниципального образования, и без того, как правило, дотационного. Следовательно, Правительство должно предусмотреть не только субсидирование расходов на создание инфраструктуры, но и компенсировать потери бюджета.

Поэтому у Архангельской области есть перспектива стать примером успешного, реально функционирующего ТОР при двух условиях: эффективной деятельности муниципальных властей и высокой заинтересованности местного населения.

Пресс-служба АО «Корпорация развития Архангельской области»